Приехали мы сюда в 1968 году из Дзержинского района, улицы Халтурина, которая сейчас Миллионная. Это произошло, потому что нас тогда в семье было уже пятеро – я, брат, папа, мама, бабушка. На Халтурина мы жили в однокомнатной квартире, и бабушка получила трехкомнатную квартиру здесь, в Купчино.
Это была муниципальная квартира?
Да. Наш дом пошёл на капитальный ремонт и, по-моему, если я не ошибаюсь, родители говорили, только из пары квартир жильцы потом вернулись. Ну, то есть давали временное жилье и потом можно было вернуться, но поскольку квартира была однокомнатная, а нас было пятеро, родители возвращаться не хотели.
А сколько вам было лет, когда вы переехали сюда?
Четыре.
И вы здесь пошли в садик или…
В садик мы не ходили с братом, с нами была бабушка. А в школу – да. Брат пошёл в первый класс 236 школы, которую как раз открыли. И он пошел в первый класс, и я позднее тоже ходила в эту же школу.
А помните ли вы как выглядел район? Какая тогда была инфраструктура, когда вы были еще ребенком, когда учились в школе?
Когда мы приехали, рядом с нашим домом, напротив, строили детский садик. Тогда я в школу еще не ходила. Также строили и магазин, и почту, когда мне было примерно лет семь-восемь.
По какому адресу вы жили?
Белы Куна 14. А магазин был по адресу Белы Куна 16 и рядом строился садик. Мы там играли, я как-то прыгнула и подвернула ногу. Я тогда в школу еще не ходила, мне было лет шесть, когда я это сделала (смеется). Ну, бегали там на стройке детского садика. Он у нас прямо напротив дома.
И тогда можно было легко зайти на стройку?
Можно было легко зайти на стройку, да.
И вас не гоняли рабочие?
А это был выходной и рабочих не было (смеется).
То есть она получается не была никак огорожена?
Нет. Вот когда строили почту и магазин - там был большой забор. А вот детский садик… ну, он был невысокий, там был один этаж, поэтому мы там носились. Нас было много, компания была большая.
То есть это еще дошкольная компания?
Ну, у нас вообще был очень хороший подъезд, парадная. Я гуляла со старшим братом, у нас с ним три года разницы. (Рис. 2) Вместе с нами был его будущий одноклассник Коля и его сестра. На самом деле у нас на каждом этаже были друзья… то есть нас было много. Вот у нас была компания, хорошая. И соседний подъезд, мы всё ж бегали, играли вместе. Мальчишки прыгали и на скакалке с нами, и в классики играли. Мы в принципе жили дружно всем двором, выходили все вместе гулять.
И это было в течении всей вашей школы?
Да-да. Ну потом уже, когда постарше уже дружили с одноклассниками, но тем не менее мы всегда встречались всем подъездом, ходили друг к другу в гости. К брату всегда приходили одноклассники, я знала весь его класс, потому что я всегда с ними ходила (улыбается). Поэтому как-то… ну, мы жили дружно, весело. У нас все игры были дворовые.
А какие игры были?
Ну, больше всего мы любили играть в вышибалу. Это когда двое игроков стоят на определенном расстоянии, по одной линии грубо говоря, а остальные стоят в центре. И соответственно вот эти двое должны выбивать мячом. Кого выбили, тот выходит из игры. И кто-то один оставался обычно, самый юркий. Еще в стрелки мы очень любили играть. Делились на команды и мелом на асфальте рисовали стрелки, когда какое-то расстояние проходили. Рисовали на асфальте между домами, а другая команда должна была нас по стрелкам догнать и найти.
Интересно
Да, мел был и классики рисовали, прыгали… мальчики у нас играли очень хорошо. Классики были прямо перед подъездом, а у каждого подъезда стояли скамейки и бабульки на них всегда сидели. Площадок детских тогда было еще не очень много. Они строились как мы росли.
То есть двор был вообще местом, где все могли собраться и что-то совместно делать?
Да-да.
А как он вообще был обустроен, когда вы были ребенком?
Ну вот построили детский сад, потом у нас перед домом была площадка и на ней зимой заливали каток. Вообще катков было много, почти в каждом дворе. А в соседних дворах строили детские площадки, строили горки. Зимой мы всегда катались на санках, катались вокруг садика на лыжах, на коньках катались… не успевали как-то скучать (смеется). У кого были велосипеды, по сезону, все катались на велосипедах.
А как дальше складывалась ваша жизнь после школы?
После школы я пошла в техникум, потом вышла замуж. Посидела с ребёнком, потом вышла опять на работу.
А вы всегда жили в Купчино?
Да. Вот как в 1968 году переехали, так и до сих пор в этом доме. У нас сейчас уже поменялся подъезд, а тогда мы переехали практически полным подъездом с улицы Халтурина. Там, конечно, было поинтереснее в детстве – проходной двор, Нева, Дворцовая площадь и Летний сад – места наших прогулок (смеется). А здесь гулять особо негде было, но зато была большая веселая компания. Даже летом, когда были каникулы и хотелось… не в школу, а вот увидеть всех, потому что летом же все разъезжались… хотелось посмотреть на всех и обратно на каникулы (смеется).
А вы ощущали себя жителями Купчино? Для вас Купчино что-то значило?
Ну, наверное, да. Потому что, во-первых, чем дольше живешь, мне кажется, тем это становится роднее. Когда ты снимаешь, например, когда приехал на какой-то короткий срок, то это как-то не так ощущается, чем, когда ты долго живешь, и когда ты знаешь всех, когда ты видел кого-то маленьким, и видел, как они все растут… То есть поколение меняется, но ты постоянно здесь и знаешь здесь всё. Кому-то Купчино не нравится, но нам нравится может быть потому что мы привыкли.
А вот тогда, когда вы еще учились в школе, вы ощущали себя купчинцами или вы были ленинградцами?
В основном мы гордо все говорили, что мы ленинградцы. Но мы любили свой район, двор. Все ж говорят, выросли во дворе, вот и мы… Нас всегда легко отпускали гулять, потому что, во-первых, я была с братом, да и в целом как-то спокойнее было. Как-то мы тогда знали время, когда все выходили, либо все под окнами кричали: «Выходиии». А потом вечером обратно: «Домооой» (смеется). И у меня есть подружка, с которой мы дружим со школы. И она живет тоже здесь и у нее уже дети большие и у меня, но мы любим это вспоминать. Мы же были очень все веселые, юморные, как нам всегда говорили. И подшутить, и первое апреля, и спины у всех белые и скамейки покрашены. Да, это всё было очень интересно.
Мне кажется сейчас дети больше дома сидят в интернете, а мы и без телефонов обходились кстати сказать довольно хорошо. Договаривались, встречались и как-то даже не задумывались, а сейчас… Ну, поколение другое, всё меняется, конечно. И Купчино меняется. Метро не было, много чего не было. Метро мы долго ждали – 30 лет, но дождались-таки (смеется).
У меня в целом нет больше вопросов, но может быть вы хотите рассказать еще какие-то истории, что-то что вы сами хотели бы рассказать?
Не знаю, я вот тут как-то в газете посмотрела, мне понравилось одно название. Если человек долго живет в одном месте, то вот то место, где ты живешь – это маленькая Родина большого Петербурга.
А вот эта фотография, которую вы мне давали, это и есть стройка детского садика? Или это что-то другое?
Нет, здесь напротив детский садик, а это в нескольких метрах от детского садика жилой дом строили. И рядом еще как раз большой забор. (Рис. 3)
На ту стройку вы не лазили надеюсь?
Нет (смеется). На эту стройку не лазили, мама с папой были бы в ужасе, ведь с тех пор у меня и началось – то сломано, то вывихнуто. Асфальтовая болезнь - это видимо моя болезнь.
Текст, интервью: Александра Воронина
Фотографии: Виталий Константинович Мягков